Экономика России в апреле—июне 2020 года может упасть на 18%, а реальные доходы россиян — на 17,5%, прогнозирует Институт исследований ВЭБ.РФ. Эксперты указывают на необходимость новых мер поддержки и коррекции бюджетного правила
Фото: Александр Земляниченко / AP
Российская экономика во втором квартале 2020 года может упасть на 18% из-за режима самоизоляции населения и обвала цен на нефть, а реальные располагаемые доходы россиян — на 17,5%, следует из апрельского прогноза Института исследований и экспертизы ВЭБ.РФ. По прогнозу института, это будет нижняя точка спада, дальше начнется постепенное восстановление.
Прогноз в обзоре «Тенденции развития российской экономики в условиях пандемии коронавируса и возможные антикризисные меры» (есть в распоряжении РБК) основан на сценарии «ценовой войны» на рынке нефти, который уже отменен благодаря многостороннему соглашению ОПЕК+ о сокращении добычи (документ готовился до заключения сделки 10 апреля). Но разница в прогнозируемых ценах на нефть на 2020 год между сценарием ценовой войны и сценарием возобновления договоренностей об ограничении добычи невелика — $34 и $39 за баррель. И практически весь прогнозируемый спад второго квартала определяется фактором карантинных мер.
«Конечно, если это все (антикризисные меры господдержки. — РБК) будет сдвинуто во времени или ограничено по масштабам, то такого отскока не будет. Есть риск, что вместо V-образного может быть, как говорят экономисты, L-образное восстановление», — добавил Клепач. L-образная траектория означает, что после падения следует длительный период очень медленного роста экономики.
Один из самых свежих прогнозов российской экономики выпустило международное рейтинговое агентство Fitch. Если до этого в 2020 году ожидалось падение на 5%, то теперь на 5,8%. Разница не сенсационная, но внимание на новый прогноз обратить стоит.
В прогнозе цифры, конечно, важны, но еще важнее тенденция, на которую прогноз указывает. У Fitch тенденция для России — все ухудшается. Обоснование: «Мы… ухудшили прогноз по России на 0,8 процентного пункта, так как ситуация вокруг коронавируса ухудшилась, и добыча нефти сократилась».
Российские комментарии сводятся к тому, что тренд верный, утешаться же остается тем, что он мировой. Что тренд верный, запомним, а пока обратимся к некоторым любопытным частностям.
Главный экономист «Открытия Research» Максим Петроневич, например, прилежно высчитает, какая часть падения российской экономики приходится на сокращение добычи нефти из-за ограничений ОПЕК+, и приходит к выводу, что сокращение съедает 1,5 процентных пункта ВВП РФ. Можно не сомневаться в том, что подобные расчеты появятся в документах Минэкономразвития и пойдут гулять дальше. Между тем это классика упора на арифметику при забвении здравого смысла.
Любопытно, по каким ценам определяется вклад той нефти, которая могла бы пополнить ВВП, если бы ограничений ОПЕК+ не было? Скорее всего, по усредненным текущим. Но совершенно очевидно, и не раз подтверждено практикой, в том числе и мартовской статистикой (когда ОПЕК+ была временно разжалована): без ограничений добычи цены на нефть резко падали. Был даже прецедент их отрицательных значений. Ну и каким же без ограничений на добычу нефти будет «рост» ВВП? Пора выучить мартовский урок.
Любопытен и такой комментарий: экономический риск второй волны коронавируса, конечно, существует, но для России имеет значение не вторая волна как таковая, а то, состоится ли она в странах, вносящих основной вклад в рост мировой экономики, и в странах — потребителях российской нефти. Примерно такова позиция главного экономиста Юникредит банка Артема Архипова. Хорошо бы, конечно, иметь возможность расставлять указатели, которым следовал бы коронавирус: «Туда ходи, сюда не ходи». Но, во-первых, это совершенно нереально, эпидемия потому и эпидемия, что границ не признает. А во-вторых, вряд ли этично. При этом для нас самый главный риск — это вторая волна коронавируса не в США или Китае, а в России.
Теперь вернемся к главному тренду прогноза Fitch. Отметим, что и МВФ снижает прогноз для России: теперь там считают, что экономика России снизится на 6,6%, прежняя оценка — 5,5%.
Вот так, все прогнозисты идут не в ногу, только Минэкономразвития ногу держит. Но, несмотря на все его усилия, два года коронавирус от нашей экономики отъест. И это без второй волны, на которую Минэкономразвития не закладывается. Вот это и есть главное содержание прогноза.
В марте, когда уже фактор коронавируса стал действовать почти во всех странах мира, прогноз прироста ВВП был скорректирован до 1,3%. А уже 2 апреля агентство достаточно радикально пересмотрело прогноз: мировой ВВП по итогам текущего года упадет на 1,9%.
Отмечу, что в 2009 году снижение мирового ВВП составило 0,7%; это было первым за время после окончания Второй мировой войны уходом мировой экономики в отрицательную зону. Получается, что рейтинговое агентство прочит наступление в мировых масштабах экономического кризиса, который можно сравнивать лишь с мировым кризисом 1929−1933 гг. (самым глубоким если не во всей истории капитализма, то уж точно самым глубоким в ХХ веке).
А каковы прогнозы по экономике России? Мы уже вошли во второй квартал 2020 года. Росстат пока не обнародовал макроэкономических итогов первого квартала. А вот прогнозные оценки на второй квартал имеются. ОЭСР оценивает, что за первый полный месяц карантина (апрель) падение ВВП составит 22−23%. Только что (13 апреля) обнародован прогноз экспертов ВЭБ: падение ВВП во 2-м квартале 2020 года может составить 18% по сравнению со 2-м кварталом 2019 года. Еще более пессимистичные оценки дают эксперты Альфа банка, Райффайзенбанка, ING и Citi. Они прогнозируют апрельское обрушение российской экономики на 20−45%.
А какими могут быть итоги по всему 2020 году? Еще в середине марта первый вице-премьер Андрей Белоусов выражал надежду, что Российской Федерации удастся избежать экономической рецессии. Да, на коротком отрезке времени может быть минус, но по итогам всего года Белоусов обещал плюс. 27 марта информационное агентство РБК провело опрос российских экспертов с целью выяснить их мнение о тенденциях развития экономики в стране в 2020 году. Все опрошенные РБК экономисты дали оценки со знаком минус: ВВП Российской Федерации может упасть от 0,8 до 3,0%.
Государственные чиновники по понятным причинам более сдержаны в своих оценках развития экономической ситуации в стране. Особенно стойко держится Минэкономразвития, который до сих пор сохраняет положительную оценку: прирост ВВП по итогам 2020 года должен составить 1,9%. Обращу внимание, что прогноз был сделан и обнародован еще в январе текущего года, до начала вирусного ажиотажа в стране.
9 апреля министр экономического развития Максим Решетников заявил, что его ведомство решило отложить разработку нового прогноза экономической динамики страны. Подобное заявление походит на позицию страуса, решившего засунуть голову в песок.
Еще 20 марта председатель Центробанка Э. Набиуллина говорила, что за 2020 г. ВВП все-таки вырастет. Но Центробанк оказался более оперативным, чем Минэкономразвития. 10 апреля председатель Центробанка Эльвира Набиуллина признала: «Мы действительно уточнили свои оценки (пока это не прогноз ЦБ) по сравнению с предыдущими в силу того, что ситуация очень динамично развивается, и мы видим, что в этом году будут, к сожалению, отрицательные темпы экономического роста». Итак, дипломатичная формулировка «отрицательные темпы экономического роста», что в переводе означает «экономическая рецессия».
Более откровенным и категоричным оказался председатель Счетной Палаты Алексей Кудрин. В интервью телеканалу РБК он прямо рубанул: падение ВВП составит в этом году 5 процентов. Добавив, что это произойдет в том случае, если карантинные меры в связи с распространением новой вирусной инфекции продлятся.
В начале апреля был обнародован прогноз хорошо известного специалистам Центра макроэкономического анализа и краткосрочного прогнозирования (ЦМАКП). Кстати, возглавляет его Дмитрий Белоусов (младший брат первого вице-премьера РФ Андрея Белоусова, который в свое время возглавлял этот центр).
На ЦМАКП как на авторитетный и достаточно независимый аналитический центр сегодня и ориентируются большинство тех, кто занимается бизнесом и конкретной экономической деятельностью. Центр предсказывает падение ВВП не только в 2020 году, но и следующем 2021 году.
Шансы на выход в положительную зону (экономическое оживление) могут появиться лишь в 2022 году. Спад в 2020 году может составить 3,0−3,3%; в 2021 году — 1,0%. Кроме основного (базового) сценария имеется еще особо «жесткий», или «шоковый» (вероятность которого авторы оценивают в 2 раза ниже, чем базового сценария). Согласно ему, в 2020 году падение ВВП составит 7,0%, в 2021 году — 2,0%.
Вероятно, и прогноз ЦМАКП уже несколько «морально устарел». Работа над ним была завершена в конце марта. Получается, что уже прошло полмесяца, а события развиваются очень стремительно. Постоянно корректируются прогнозы по рынку нефти, от которой сильно зависит российская экономика. Корректируются прогнозы по мировой экономике, международному движению капитала, финансовым рынкам, от которых Россия также находится в сильнейшей зависимости. Наконец, вносятся коррективы в прогнозы продолжительности карантинного режима в нашей стране.
Из самых свежих прогнозов по российской экономике следует выделить оценки немецкого рейтингового агентства Scope Ratings, опубликованные 8 апреля. Прогноз сделан по трем сценариям. Согласно базовому, ВВП России упадет в 2020 году на 3,3%. Согласно стрессовому — на 8,8%. Согласно шоковому (наихудшему) — на 11,3%. Впервые мы видим прогноз, в котором не исключается, что падение российской экономики будет измеряться двузначным числом.
И еще один прогноз. Он сделан международной консалтинговой компанией McKinsey & Company. Она готовит большой обзор «Влияние COVID-19 на российскую экономику». Работа еще не завершена, но в зарубежных и российских СМИ публикуются отдельные фрагменты и озвучиваются ключевые цифры. Прогноз содержит два сценария.
Хороший сценарий предполагает, что ныне действующий карантинный режим окончательно завершится к маю. В этом случае российская экономика по итогам года будет иметь падение в размере 3,8%. Возможно оживление экономики во втором полугодии, впрочем, оно окажется недостаточным для того, чтобы компенсировать потери первого полугодия. Второй сценарий — плохой. Он предполагает, что карантинный режим по истечении апреля будет продлен. В этом случае падение ВВП по итогам года составит 10,2%.
Я привел двузначные цифры возможного падения ВВП России, сделанные зарубежными экспертами. Как тут не вспомнить фразу: «Нет пророка в своем отечестве». Конечно, и в нашем отечестве есть люди, которые прекрасно понимают, что падение российской экономики на годовой основе может быть более 10%. Но по разным причинам не озвучивают свои мрачные предчувствия.
Так, мировое информационное Блумберг, давая прогноз падения российской экономики на 10%, ссылается на неназванных российских чиновников. Впрочем, у нас есть бизнес-омбудсмен Борис Титов, который публично заявил, что не исключает падения российского ВВП на 10%.
Напомню, что наибольшие обрушения экономики Российской Федерации были зафиксированы в 1998 и в 2009 гг. В первом случае падение ВВП было обусловлено дефолтом и составило 5,3%. Во втором случае оно стало результатом того, Россию накрыла волна мирового финансового кризиса 2008−2009 гг. Тогда падение составило 7,8%.
В этом году глубина падения может стать рекордной в истории Российской Федерации. С чем тогда можно сравнить прогнозируемое падение? Наверное, только с самым грандиозным экономическим кризисом 1929−1933 года. Кстати, в эти самые годы в СССР разворачивалась индустриализация, и годовые приросты экономики измерялись двузначными цифрами роста.
Давайте посмотрим на самую богатую страну того времени — США. Именно оттуда начался величайший мировой кризис прошлого столетия. Тогда американская статистика еще не имела показателя ВВП, он был разработан и им стали пользоваться только после второй мировой войны.
Но Бюро экономического анализа Министерства торговли (отвечающее за официальную статистику в США) произвело ретроспективные расчеты этого показателя для периода до второй мировой войны.
Я воспользовался этими данными и подсчитал падение ВВП США за отдельные годы (в процентах по сравнению с предыдущим годом): 1930 г. — 8,9: 1931 г. — 7,7; 1932 г. — 14,8; 1933 г. — 1,9 (Historical Statistics of the United States. Part I. P. 135, 235, 241).
Как видим, за четыре года экономической рецессии в США лишь в 1932 году падение ВВП измерялось двузначным числом. Таким образом, разворачивающаяся на наших глазах рецессия в Российской Федерации сопоставима с тем кошмаром, который имел место в США в 1929—1933 гг.
Кстати, напомню, что в октябре 1929 года, когда началась паника на фондовой бирже Нью-Йорка, чиновники из американского Минфина и других ведомств говорили, что это, мол, «техническая коррекция» рынка. Начался 1930 год, и американские власти обещали, что рецессия закончится до конца года. Та же история повторилась и в 1931 и 1932 гг.
Лишь в 1933 году рецессия завершилась. И она перешла в депрессию (или стагнацию), т.е. топтание на месте. В самой богатой стране мира был самый настоящий голод. Даже по американским оценкам, спровоцированный кризисом и депрессией голод унес 5−6 миллионов человеческих жизней. Из состояния депрессии Америка стала выходить лишь осенью 1939 года. Ее «оживила» Вторая мировая война, которая повлекла за собой уже десятки миллионов смертей по всему миру.
Думаю, что быстро из нынешнего экономического кризиса мы подобно Америке 1930-х годов не выпутаемся. Если не поставим жирную точку на том, что называется «всеобщий экономический карантин». Еще не поздно. Иначе потом выходить из затянувшегося «карантина» и рецессии придется ценой человеческой крови и миллионами человеческих жизней.
Экономический кризис: Министр Патрушев: Мигранты разбежались, убирать картошку будут студенты, доценты и зэки
Новости экономики: Без штанов, но в шляпе: «Подушка безопасности» России оказалась виртуальной
Российская экономика сократится в 2020 году на 8% при постепенном ослаблении пандемии и на 10% в случае повторной вспышки, прогнозирует ОЭСР. Пандемия уже привела к самой суровой экономической рецессии в мире за 100 лет
Фото: Сергей Фадеичев / ТАСС
Реальный ВВП России снизится на 8% в 2020 году в сценарии успешного сдерживания пандемии в глобальном масштабе и ее постепенного ослабления. Об этом говорится в вышедшем в среду, 10 июня, обновленном прогнозе Организации экономического сотрудничества и развития (ОЭСР). Это один из самых пессимистичных прогнозов по российской экономике; Минэкономразвития ожидает снижения ВВП в этом году на 5%, Всемирный банк — на 6%.
ОЭСР также рассмотрела второй сценарий с повторной вспышкой пандемии коронавируса в мире в октябре–ноябре. В этом случае ВВП России рухнет на 10%.
Миллиарды на вирус: как бизнесмены помогают бороться с пандемией
Оба сценария равновероятны, отмечает организация. Она исходит из того, что в 2021 году пандемия в любом случае пойдет на спад благодаря появлению вакцины или прорывам в лечении вируса.
Вспышка COVID-19 является самым серьезным кризисом для здоровья мирового населения со времен испанского гриппа в 1918–1920 годах, говорится в докладе ОЭСР. Для мировой экономики кризис тоже стал самым глубоким почти за 100 лет. По прогнозу ОЭСР, глобальный ВВП в 2020 году упадет на 6–7,6% в зависимости от сценария.
За крепостной стеной
Чем была хороша российская экономика-2019? Стабильностью. Иронию можно приглушить. Стабильность — это альтернатива резким изменениям, а они могут быть диаметрально противоположными. Понятно, что все мы ждем перехода от стабильности к росту. И не столько к росту безличного ВВП, сколько к повышению уровня жизни большинства жителей России, включая рост качества образования, здравоохранения, госуправления. Последнее должно выражаться прежде всего в том, что поставленные при одобрении обществом цели должны реализовываться, а борьба с коррупцией должна быть острее и вертикальнее.
Пока налицо стабильность. Если руководствоваться известной, в том числе из пьесы Александра Володина «Пять вечеров», по которой Никита Михалков снял одноименный фильм, максимой: «Только бы не было войны…», то стабильность — уже неплохо. «Войну» в данном контексте следует, конечно, понимать как образ кризиса, хорошо знакомый экономике.
Кризиса не случилось. Заслуга правительства и ЦБ — в том, что в России построена финансовая крепость, стены которой выдержали и осаду санкциями, и колебания нефтяной конъюнктуры. Главные «крепостные сооружения» — конечно, никакие не контрсанкции, а бюджетное правило, укрепляющее независимость бюджета от нефтяной конъюнктуры, и свободное плавание рубля, в частности, гасящее макроэкономические риски. Эти конструкции доказали свою надежность и эффективность. Придуманы и внедрены они были, правда, гораздо раньше 2019-го, но в заканчивающемся году они изрядно поработали, доказав свою пригодность и в будущем.
К внешним «защитным сооружениям» можно отнести соглашение ОПЕК+, которое, вопреки пожеланиям некоторых российских нефтяников, готовых поставить свои корпоративные интересы выше интересов федерального бюджета, было активно поддержано Россией на государственном уровне в декабре 2019 года. Когда было принято решение не просто сохранить ОПЕК+, но и сделать очередной шаг в рамках коллективного сокращения добычи и — главное — экспорта нефти. Москва при этом добилась важной уступки: сокращение теперь не распространяется на газовый конденсат, что позволит нашей стране с 1 января 2020 года даже несколько увеличить добычу нефти. Так что Россия стала одним из очевидных бенефициаров нового шага ОПЕК+.
Еще один хороший для будущего рынка нефти знак из декабря 2019 года — успех крупнейшего в мире IPO Saudi Aramco, материализовавший веру инвесторов в эффективность вложений в нефтедобычу, а значит, их веру в стабильность цен на нефть. Для российской экономики это хороший старт в 2020 год. К тому же положительный импульс получают и котировки акций отечественных нефтяных компаний, что позитивно отразится на российском финансовом рынке в целом.
В 2019 году произошел решительный поворот в движении ключевой ставки ЦБ. Магистраль движения определилась: ставка снижается. Эту меру в принципе можно считать не столько оборонительной, сколько наступательной, если иметь в виду ее влияние на динамику экономики. Кредиты и в самом деле дешевеют, но макроэкономического отклика пока не происходит. Причина: снижая ставку, ЦБ в первую очередь ориентируется на динамику роста цен и инфляционные ожидания, а цены, в свою очередь, замедляют рост из-за низкого спроса, он же «виновен» в слабом эффекте снижения ставки. Узел! И таких узлов, в которых переплетаются надежды и разочарования, хватает.
Прогресс без «завтраков»
Жизнь в крепости вместе с очевидными плюсами имеет и не менее очевидные минусы. Недаром несвободный «крепостной» происходит от «крепости». Цена «крепостных стен» — вынужденный отказ от каких-то элементов свободы выбора, то есть от ряда возможностей развития.
Кто в этом виноват? Ответ — не только в геополитике, но и в психологии. Психология осажденной крепости в нашей стране имеет богатую историю, почва для нее всегда вспахана. И она прекрасно коррелирует с обоснованиями геополитических амбиций России: по официальной версии, Запад постоянно обманывает Москву, вынашивая против нее всяческие коварные замыслы. На Западе против Москвы выдвигаются схожие, если не более острые обвинения.
Крепость по определению — это элемент вынужденной изоляции. А изоляция в наш век, характеризующийся ускорением прогресса во всех сферах, и прежде всего — в коммуникационных технологиях, это синоним отставания, в чем Россия и так уже изрядно «преуспела». Значит, нужно искать возможности, не разрушая основные «защитные конструкции», ускорять технологическое, экономическое и социально-политическое развитие, что требует выхода из изоляции.
Сказанное звучит как фрагмент некой программы «за все хорошее против всего плохого», которых в нашей стране гораздо больше, чем достижений в их практической реализации. Но это — требование дня. Если угодно, главный элемент того самого майского указа Владимира Путина, на который, фигурально выражаясь, молится весь чиновничий класс. Задача в нем поставлена именно так: сохраняя преимущества финансовой стабильности, добиться не просто ускорения экономического роста, но и ощутимого для всех россиян прогресса в улучшении качества их жизни.
Если сузить, то необходимы инвестиции не только в любую крепость, но и в развитие человеческого капитала. Первое условие для изыскания соответствующих ресурсов — ускорение экономического роста.
А вот с этим проблема. И в 2020 году, даже по официальным прогнозам, здесь качественного сдвига не произойдет. Темпы роста фактически останутся на уровне, слабо отличающемся от стагнации. Значит, и в 2020-м реализация майского указа останется на уровне ожиданий: «К 2024 году все изменится!»
Здесь опять стоит повернуться к социальной психологии. Наши родители и их родители прожили всю жизнь под схожий мотив. Он свою привлекательность давно исчерпал. Нужен ощутимый прогресс без «завтраков». Возможен ли он?
Взор с надеждой обращается к Фонду национального благосостояния (ФНБ). Копилка на законном основании, превысив 7% ВВП, будет вскрыта в 2020 году. Значит ли это, что обещания майского указа начнут сбываться быстрее?
Разочарование в том, что однозначно положительно ответить на поставленный вопрос нельзя. Судя по правилам, согласованным Минэкономразвития и Минфином, деньги из ФНБ пойдут вовсе не на те проекты, которые определяют лицо майского указа. Главное в этих правилах — быстрая и надежная окупаемость вложенного. Но вложения ни в образование, ни в здравоохранение гарантий быстрой окупаемости не дают. Владимир Путин, правда, уже публично заявил, что ФНБ будет причастен к инвестициям в транспортную инфраструктуру, развитие которой входит в майский указ, несмотря на то, что такие вложения — классика неспешной окупаемости. Из чего следует возможность корректировки правил. Но пока инвестиции из ФНБ нацеливаются не столько на нацпроекты, сколько на общее, не связанное непосредственно с их реализацией ускорение экономического роста. Если рост окрепнет, то потом (опять потом!) он получит (если получит) краски национальных проектов. Здесь есть место и надеждам, и разочарованиям.
Пик санкций позади
Итак, низкий ожидаемый темп роста экономики в 2020 году — главное разочарование. Как и тот факт, что этот рост может быть не связан с ощутимым прогрессом в реализации нацпроектов. Они, конечно, будут отчитываться о достижениях, но национальными в полном смысле слова они в 2020 году рискуют так и не стать.
Непосредственно со слабым экономическим ростом связан и еще недавно совершенно невозможный в России феномен. Как заявил на днях министр экономического развития Максим Орешкин, в 2020 году экономические риски в России принесут «низкие темпы инфляции». Вот так. Десятилетиями россияне привыкали жить в условиях постоянно высокого роста цен, а тут низкая (Орешкин считает: на уровне 2,5–3% в год) инфляция оказывается опасной!
Для обывателя, конечно, низкая инфляция — благо. Но, как бы парадоксально это ни прозвучало, у этого блага довольно высокая макроэкономическая цена. Низкий рост цен — это одна из характеристик низкого роста экономики. Если точнее, это оборотная сторона слабого потребительского спроса, а значит, Орешкин предупреждает о продолжающемся торможении роста реальных доходов. Позднее министр конкретизировал свой прогноз. Сохраняющийся низкий спрос перечеркивает надежды на ускорение экономического развития: «Первое полугодие 2020 года мы уже потеряли».
Для пенсионера низкая инфляция — точно плюс; для предпринимателя, как и для перспектив роста экономики, — минус.
Мировой рынок, конечно, внесет свою лепту в надежды и разочарования 2020 года. Как уже было сказано, нефтяной рынок, по крайней мере в начале года, будет скорее доброжелателен по отношению к России. Чего не скажешь о газовом рынке. Здесь картина складывается напряженная: тревогу привносят многочисленные решения международных судов, ставящие российский трубопроводный газ в неблагоприятные, в том числе и ценовые, условия как на Украине, так и в Европе.
Новые ветры могут задуть над рынками капиталов. Эксперты уже обращают внимание на то, что в условиях крайне мягкой денежной политики, проводимой основными мировыми финансовыми регуляторами, капиталы ощущают нехватку в инструментах, приносящих положительную доходность. В условиях ожидаемого американо-китайского торгового перемирия, двигателем которого станет борьба Дональда Трампа за переизбрание в 2020 году — а оно вряд ли возможно в условиях спровоцированного торговой войной кризиса, — капиталы будут терпимее относиться к рискам.
Плюс для России в том, что российские ценные бумаги смогут привлечь больше иностранных капиталов, что укрепит рубль. Минус — в том, что риск остается риском, и за притоком западных капиталов может последовать их стремительный отток. Если Россия к таким колебаниям готова, то на других рынках может «рвануть». А финансовые кризисы по скорости распространения сродни лесным пожарам.
Что же касается российских плюсов от растущего аппетита капиталов к риску, то естественен вопрос: не испортят ли этот аппетит санкции? Под занавес 2019 года пришла новость, укрепляющая надежду на то, что пик санкций остается в прошлом. Сторонники продолжения санкционного давления на Москву из США хотели узаконить санкции на инвестиции в российские государственные долговые бумаги, внеся соответствующие поправки в закон об американском военном бюджете. Поправки в свое время активно обсуждались, но в закон о военном бюджете они не вошли. Одна из надежд, которые несет с собой 2020 год: новых масштабных санкционных ударов по России не последует.
Читайте также: Водка и коньяк опять подорожают: Минфин повысил градус дискуссии
Также МВФ ухудшил свой прогноз относительно состояния мировой экономики. В фонде считают, что в 2020 году падение составит 4,9%, тогда как в апреле в организации предполагали снижение лишь на 3%. «Пандемия COVID-19 оказала более негативное влияние на деятельность [во всем мире] в первой половине 2020 года, чем ожидалось, и восстановление, как предполагается, будет более постепенным, чем прогнозировалось до этого», — говорится в отчете МВФ.
По данным организации, в 2021 году мир будет ожидать экономический рост на уровне 5,4%, однако этого все равно не хватит, чтобы восстановить экономику до докризисных показателей. По оценкам МВФ, в 2021 году мировой ВВП окажется на 6,5% ниже, чем показатели января 2020 года (до глобального распространения вируса).
Читайте на РБК Pro
Минэкономразвития отчиталось о падении ВВП в мае двузначными темпами
Совокупные потери мировой экономики в 2020 году окажутся на уровне $12,5 трлн, оценили в МВФ. Главный экономист МВФ Гита Гопинат во время презентации отчета сказала, что низшая точка падения мировой экономики пройдена во втором квартале, сейчас началось восстановление. Однако она отказалась определить его как V, U или L-образное, сославшись на высокую неопределенность прогноза. По ее словам, возможны повторные волны заболеваемости коронавирусом, пока не будет найдено медицинское решение проблемы.
Глобальный государственный долг вырастет в 2020 году до рекордных 101,5% мирового ВВП (рост на 18,7 п.п. относительно прошлого года), следует из доклада МВФ.
Совокупные объемы объявленной бюджетной поддержки в мире оцениваются в $11 трлн, говорится в докладе. Половина этой суммы ($5,4 трлн) составляют меры по увеличению расходов или отказу от доходов (например, из-за налоговых льгот) — они напрямую увеличивают бюджетные дефициты.
Из стран, представленных в отчете МВФ, избежать падения экономики в 2020 году сможет только Китай, следует из документа. В МВФ предсказали КНР рост на уровне 1%. Наиболее сильное падение ожидает Италию (12,8%), Испанию (12,8%) Францию (12,5%), Великобританию (10,2%) и Мексику (10,5%).
Развитым странам угрожает спад
Эксперты АКРА ожидают снижения роста мирового ВВП с 3,3% в 2018 году до 2,2% в 2019 году и до 1,3% в 2020 году в базовом сценарии. Рецессия в США начнется в 2020 году, ВВП страны снизится на 0,7%. «С большой вероятностью взаимное повышение таможенных пошлин США и другими странами приведет к стагнации или экономическому спаду в некоторых развитых странах в период с 2019 по 2020 год», — предупреждают аналитики.
Замедление темпов роста мировой торговли может снизить объемы российского экспорта, говорится в макропрогнозе. Более 20% экспорта России приходится на прямых участников торговых войн и страны с риском введения протекционистских мер в ближайшем будущем. Введение торговых ограничений приведет к росту цен на импорт и снижению реального конечного спроса в конфликтующих странах, говорится в прогнозе АКРА. Это будет сдерживать рост спроса на традиционные для России экспортные товары и повышение цен на сырье (в том числе в Европе). В результате на нефтяном рынке риски будут реализовываться не только на стороне предложения (ввод трубопроводных мощностей в США), но и на стороне спроса.
Если регулирование финансовой системы позволит выдержать ухудшение динамики экспорта без финансового стресса в банковской системе, то российская экономика сможет пройти неблагоприятный период с незначительными, но положительными темпами роста 0,4–0,9% в 2019–2020 годах, отметил замдиректора группы суверенных рейтингов и прогнозирования АКРА Дмитрий Куликов. Однако при более значительном спаде внешнего спроса либо в случае неадекватных мер регулирования возможно наступление рецессии. Максимальный спад экономики при реализации пессимистичного сценария может составить до минус 2,5–3% в 2019–2020 годах.
Прогноз с противоречиями
Аналитики АКРА представили крайне радикальный прогноз: в базовом сценарии предполагается начало глобального экономического кризиса в 2020 году, при этом российская экономика сохраняет низкие, но положительные темпы прироста ВВП, полагает директор по инвестициям «Локо-инвеста», экс-глава департамента макропрогнозирования Минэкономразвития Кирилл Тремасов. «Слишком плохо, просто драматично плохо выглядит прогноз по мировой экономике, а Россия при этом какой-то островок стабильности с сохранением положительной динамики. Такого еще не было в новейшей истории», — говорит он.
Прогноз АКРА на 2020 год как в отношении мировой конъюнктуры, так и в отношении России излишне консервативен, согласен главный аналитик «БКС Премьер» Антон Покатович. «Мы не ожидаем начала рецессии в экономике США в следующем году, как и не ожидаем появления критически негативных явлений в мировой экономике в целом», — сказал он РБК. Реализация этих событий начнется в 2021 году в том случае, если монетарных стимулов от национальных центробанков будет недостаточно, чтобы сгладить подъемы торговых конфликтов, или же сами торговые конфликты перерастут в более масштабные торговые войны.
По оценке Покатовича, темпы роста ВВП России в 2019 году будут находится в диапазоне 0,8–1,2%, в 2020 году — 1,6–2,1%. Основным драйвером достаточно сдержанного роста российского ВВП будет являться курс госполитики, целью которого фактически является повышение стабильности экономики в ущерб ее росту, заключил экономист.
90000 Russia Economy — GDP, Inflation, CPI and Interest Rate 90001 90002 90003 Russia Economic Growth 90004 Our panelists cut their forecasts again this month, as the pandemic is set to wreak increasing havoc on the economy. Domestic demand will plunge on evaporating investment activity and falling household spending due to social distancing measures and a weaker ruble. Externally, depressed oil prices and compromised trade links are set to sink exports. FocusEconomics panelists see GDP shrinking 4.1% this year, which is down 2.7 percentage points from last month’s forecast. In 2021, the economy is seen growing 3.1%. 90005 90003 Russia Economy Overview 90004 90008 Economic Overview of Russia 90009 90002 Following the collapse of the Soviet Union, the first decade of transition from a centrally-planned economy to market economy was disastrous for Russia: nominal gross domestic product (GDP) fell from USD 516 billion in 1990 to USD 196 billion in 1999 року, which represented a plunge of over 60%.In an attempt to address the economic turmoil and follow the recommendations from the IMF, the Soviet government began to privatize many Russian industries during the 1990s. Important exceptions were, however the energy and defense sectors. 90005 90002 The devaluation of the Russian ruble in 1998 after the financial crisis known as the ruble crisis-together with the uninterrupted upward trend that oil prices experienced in the period from1999 to 2008 propelled the Russian economy-heavily reliant on its energy sector exports- to grow at an annual average rate of 7%.Russia was among the hardest-hit economies by the 2008-2009 global economic crisis: the economy plunged 7.8% in 2009 as oil prices plummeted and foreign credit dried up. The economic contraction was the sharpest since 1994 but no long-term damage was caused due to the government and Central Bank’s proactive and timely response to ring fence key sectors of the economy, in particular the banking sector, from the effects of the crisis. As a result, Russia’s economy began to grow again and increased 4.5%, 4.3% and 3.4% in 2010, 2011 and 2012 respectively, before slowing to 1.3% in 2013 and 0.6% in 2014. 90005 90002 The Russian economy experienced two major shocks in 2014 року, narrowly avoiding recession with moderate growth of 0.6 %. The first shock was the sharp decline in oil prices during the third and fourth quarter of 2014 року, exposing Russia’s extreme dependence on global commodity cycles. After fluctuating within a tight band near USD 105 per barrel from 2011-2013, crude oil prices ended 2014 at less than USD 60 per barrel.The second shock was the economic sanctions resulting from geopolitical tensions, which negatively affected investor appetite for Russian investments. Capital flights and high inflation compound Russia’s economic woes as the economy registered the steepest contraction since 2009 contracting 3.7% in the full year 2015. Forecasts are pointing to an end to the recession coming soon in 2017. 90005 90002 Inflation has been falling rapidly since August 2015-го, when it reached a peak of 15.8%. Along with the fall in inflation, Central Bank lending rates have been reduced.Russian bonds and equities are performing well against those of other emerging markets and a modest recovery in oil prices has bolstered economic sentiment. 90005 90002 Considering that the price for Urals oil will average USD 38 per barrel in 2016, the Central Bank expects the economy to contract between 0.3% and 0.7% this year, which is less than the Bank’s previous estimate that saw the economy contracting between 1.3 % and 1.5%. The Bank expects the economy to expand at a rate of between 1.1% and 1.4% in 2017, assuming that Urals oil prices average USD 40 per barrel. Previously, the Bank had expected the price for Urals oil to average USD 35 per barrel and had projected economic growth rising to within a range of minus 0.5% and plus 0.5% in 2017. 90005 90002 Following the economy’s collapse in 2015 року, analysts surveyed by FocusEconomics expect the Russian economy to continue contracting in 2016, although at a more moderate pace. FocusEconomics Consensus Forecast panelists project that Russia’s GDP will fall 0.7% in 2016, which is up 0.1 percentage points from last month’s forecast. Panelists expect the economy to expand 1.3% in 2017. 90005 90002 90008 Russia’s Balance of Payments 90009 90005 90002 Russia’s current account records regular trade surpluses largely due to exports of commodities such as crude oil and natural gas. From 2010 to 2014 року, Russia’s average current account surplus was USD 66.8 billion, reaching a peak in 2011 at USD 98.8 billion. 90005 90002 Russia’s balance of payments suffered a significant terms-of-trade shock in the fourth quarter of 2014 as a result of falling oil prices, which were, in part, offset by a drop in imports.Simultaneously, geopolitical uncertainties and related sanctions in 2014 resulted in large capital outflows, further deteriorating Russia’s BoP. Private sector capital outflows increased from USD 60.7 billion in 2013 to USD 130.5 billion in 2014. During the same period, capital and financial accounts of the Russian Federation fell from a deficit of USD 45.4 billion to a deficit of USD 146 billion (2.2% and 7.8% of GDP, respectively). 90005 90002 Russia’s economy registered the steepest contraction since 2009 last year as a combination of external factors-such as a plunge in oil prices and international sanctions-coupled with structural weaknesses took a heavy toll on growth.The economy contracted 3.7% in the full year 2015 року, which contrasted the meagre growth registered in the previous year. However, the contraction in the Russian economy in the second quarter of 20167 was the slowest since the recession began in late 2014. Comprehensive data showed that GDP contracted 0.6% annually in Q2, which came in above the 1.2% decrease recorded in Q1. Although industrial production shrank in September, falling at the fastest pace seen in 8 months, it is expected to expand slightly in 2016 after suffering the worst contraction in six years in 2015.90005 90002 90008 Russia’s trade structure 90009 90005 90002 Crude oil, petroleum products and natural gas comprise roughly 58% of total exports, iron and steel represent 4% and other mining sector related exports including gems and precious metals account for about 2.5%. Sales to Europe represent over 60% of total exports while Asia has an export share of roughly 30%. Russian exports to the United States, Africa and Latin America combined represent less than 5% of total shipments. 90005 90002 Russia’s main imports are food and ground transports, which represent 13% and 12% of total imports, respectively.Other significant imports include pharmaceuticals, textile and footwear, plastics and optical instruments. Exports peaked in 2012 reaching USD 527 billion; imports peaked in 2013 reaching USD 341 billion. 90005 90002 In August of 2015 року, Russian exports amounted to USD 25.0 billion, which marked a 39.7% contraction in annual terms. This marked the 10th consecutive contraction at a double-digit rate. Imports totaled USD 16.5 billion, which marked a 34.7% year-on-year contraction. 90005 90002 Russia’s trade surplus is narrowing rapidly.Russia’s trade surplus narrowed to USD 4.4 billion in August of this year, which came in dramatically below the USD 8.8 billion registered in the same month last year and the USD 16.2 billion the prior year. August’s result prompted the 12-month rolling surplus to decrease to USD 99.5 billion, the smallest accumulated surplus in over a decade. The fall in the trade surplus continues to reflect the free fall that Russian exports have registered over the last few years. 90005 90002 Following a period of heightened volatility, oil prices have recently stabilized especially since the extraordinary meeting of the OPEC Conference in Algiers in the last week of September, which concluded with a commitment to freeze oil production at between 32.5 and 33.0 million barrels a day. Analysts expect the commitment to be honored by most members at OPEC’s official meeting in November where non-OPEC oil exporters are also encouraged to sign on the dotted line. The re-establishment of OPEC’s price leadership prompted global oil prices to spike, including for Urals oil. On 30 September, the price for Urals oil settled at USD 46.3 per barrel, which was 4.6% higher than at the end of August. Urals oil has also recovered from the lows registered earlier this year and was 31.8% on a year-to-date basis. 90005 90002 90008 Russia’s Monetary Policy 90009 90005 90002 The Central Bank of Russia (Bank Rossii), founded in 1990, has several responsibilities in compliance with the Russian Constitution and Russian Federal Law: maintaining the value and stability of the ruble, overseeing Russian financial institutions (including acting as a lender of last resort), managing Russia’s foreign reserves and foreign exchange, and setting short-term interest rates, which is one of the main instruments of the bank’s monetary policy implementation.90005 90002 Low oil prices and sanctions shocks to the Russian economy resulted in the ruble losing 46% of its value against the U.S. dollar in 2014 року, prompting policies from the Bank Rossii aimed at stabilizing the financial system. Bank Rossii raised its key interest rate in December 2014 by 650 basis points to a lofty 17% to curb runaway inflation caused by the weakened ruble (core inflation reached 11.2% in December 2014 року, year-on-year). Bank Rossii spent USD 27.2 billion in October 2014 and USD 11.9 billion in December of the same year on interventions to support the ruble. 90005 90002 Russia’s Central Bank gradually reduced interest rates over the course of 2015 року, starting the year at 17.00% and reduced to 11.00% by July. Interest rates were kept steady for nearly a year until June 2016 when they were cut by 50 basis points to 10.50%. In making the decision to cut interest rates, the Central Bank indicated that authorities were more confident about the evolution of inflation and noted the positive results of a drop in inflation expectations and decreased inflation risks against a backdrop of their slowly but surely recovering economy.90005 90002 Since then there has been a noticeable drop in inflation, which drove the Bank to cut rates in September 2016 from 10.50% to 10.00%. Authorities did however state that in order to cement a sustainable fall in inflation, «the current value of the key rate needs to be maintained till end 2016 with its further possible cuts in 2017 Q1-Q2.» Considering its decision, the Bank remains confident that with a still relatively-tight monetary policy, inflation will fall to 4.5% in Q3 2017 and decrease further toward its 4.0% target at the end of 2017. The bank also indicated that it will hold off from further monetary easing until the first or second quarters of 2017. 90005 90002 90008 Russia’s Exchange Rate Policy 90009 90005 90002 On 10 November 2014 року, Bank Rossii un- pegged the ruble from a dual-currency (US dollar and euro) basket band, ending two decades of exchange rate controls and moving Russia to a free-float exchange rate system. The Central Bank also ended the regular interventions with the ruble, but signaled that it remained committed to intervening in support of the Russian currency in case there were risks to financial stability.As the ruble continued to slide against the greenback because of falling oil prices and higher uncertainty among investors, the Central Bank decided to continue intervening in the foreign exchange market, costing the Central Bank hundreds of millions per day. 90005 90002 The value of the ruble first began to fall in early 2014 after several years of an exchange rate of roughly 30 RUB per USD, as the country was acutely affected by weak economic growth, high geopolitical risks following the annexation of Crimea and the outbreak of war in Ukraine.However, it was with the collapse of oil prices at the end of 2014 when the ruble’s value could not defy gravity and thus began its free fall against the U.S. dollar, with the currency bottoming out at 68.5 RUB per USD on 16 December. Throughout 2015 року, the Russian ruble has been on a roller coaster. High volatility and strong fluctuations in oil prices have weighed heavily on the country’s currency. The beginning of 2015 saw strong volatility in the foreign exchange market, but the Russian currency stabilized within a corridor of 50 to 60 RUB per USD at the end of the first half of the year.There was another episode of strong volatility at the outset of second half of the year and, on 24 August, the Russian currency closed the trading day at 70.9 RUB per USD, which was even lower than the aforementioned low point of the December 2014 ruble crash and represented a new all-time low. The sharp drop in August was primarily a response to falling oil prices and rising fears regarding the effects that the shockwave caused by China’s stock-market crash could have on the global economy. The ruble closed 2015 at 72.9 RUB per USD-a 30% loss in value compared to the end of 2014. 90005 90002 Fluctuations of the Russian ruble are largely driven by the price of oil, which along with gas, is Russia’s main commodity export. The currency took a dramatic fall to an all-time low of 82.4 RUB per USD on 21 January 2016, as oil prices fell to lows not seen in over a decade. It has gradually stabilized between 60 and 70 RUB per USD as the economy has improved and oil prices have crept back up since January 2016. 90005 90002 90008 Russia’s Fiscal Policy 90009 90005 90002 Since the country’s 1998 debt crisis, a nearly decade-long environment of favorable commodities prices (particular in the energy sector), a relatively weak ruble and tight fiscal policy allowed Russia to run budget surpluses from 2001 to 2008 until the global financial crisis hit.90005 90002 Russia depends heavily on its energy exports. In fiscal year 2008, oil and gas revenues reached a peak, accounting for half of the Russian federal budget. However, since the global financial crisis hit the country in 2009 the Russian economy began to run fiscal deficits. In 2012, 2013 and 2014 Russia ran budget deficits representing -0.02%, -0.7% and -0.6% of GDP, respectively. The exception was the year 2011, when the Russian budget incurred a 0.8% of GDP surplus. 90005 90002 Low oil prices and a collapse in domestic demand and imports as the economy fell into recession decimated fiscal revenues in 2015.In fact, the impact of low oil prices on Russia’s fiscal revenues raised questions about the country’s long-term economic prospects as well as fiscal sustainability. With the decline of energy prices and the Russian government’s dependence on energy revenues to fund its budget-revenues from oil and natural gas represented around 52% of the Russian budget-forced the Russian government to rethink its fiscal policy. The Finance Ministry announced in early September 2015 that it had decided to suspend the fiscal rule-a law designed to limit government spending.90005 90002 The fiscal rule went into effect in 2013 to prevent the government from wasting windfall oil revenues and instead divert them into rainy-day funds. The rule also aimed to limit government expenditure to projected non-oil revenues, oil revenues calculated using long-term historical oil prices, and a fiscal deficit of at no more than 1.0% of GDP. At the time the rule was created, Russian authorities were concerned that the income generated from rising oil prices would encourage pro-cyclical spending.However, within the context of weak economic growth and oil prices at just half the level observed in 2014 року, Russia faced the opposite problem. 90005 90002 Because the budget rule limits government spending to long-term historical oil prices, if the law were to continue into 2016, it would have implied a reference price higher than the one that was forecast for 2016 which was an average USD 50 per barrel. 90005 90002 Officially, the fiscal rule was suspended temporarily. Some advisors, among them former-Finance Minister Alexei Kudrin, voiced support for suspending the rule, at least for a year.Moreover, in addition to the suspension of the fiscal rule, the government also announced a transition from a three-year budget plan to one-year budgeting. The three-year budget plan was designed to force the government to take a medium-term approach and avoid making unsustainable pledges. All in all, the changes to the budget process paved the way for a more accommodative fiscal stance in an effort to mitigate the low oil prices and weaker economic growth. 90005 90002 Some analysts suggest that, with sizeable reserves and low public debt, Russia can afford to run a modest fiscal deficit without imperiling fiscal sustainability.The fiscal deficit ended at 2.8% in 2015. 90005 90002 Russia has two fiscal buffers, the Reserve Fund and the National Welfare Fund (NWF), both of which have been under pressure as a result of deteriorating economic conditions. The Ministry of Finance indicated that the budget deficit projected for 2015 (RUB 2.7 trillion, equivalent to 3.8% of GDP) would be covered by the country’s Reserve Fund, rather than by raising debt. Unfortunately, the government was unable to sustain that deficit due to the inability to fund it.Due to international sanctions, the government has been unable to borrow from abroad. The government allowed for increased discretionary use of NWF resources in December of 2014 in order to help stabilize the financial system. The Russian government had no choice but to continue to draw down on the NWF. 90005.90000 90001 Russia — Economic Indicators 90002 90003 90004 GDP Growth Rate (%) 90005 90004 0.3 90005 90004 Mar / 20 90005 90004 0.5 90005 90004 -5.4: 4.1 90005 90004 Quarterly 90005 90004 90005 90018 90003 90004 GDP Annual Growth Rate (%) 90005 90004 1.6 90005 90004 Mar / 20 90005 90004 2.1 90005 90004 -11.2: 12.1 90005 90004 Quarterly 90005 90004 90005 90018 90003 90004 Unemployment Rate (%) 90005 90004 6.1 90005 90004 May / 20 90005 90004 5.8 90005 90004 4.3: 14.1 90005 90004 Monthly 90005 90004 90005 90018 90003 90004 Inflation Rate (%) 90005 90004 3.2 90005 90004 Jun / 20 90005 90004 3 90005 90004 2.2: 2333 90005 90004 Monthly 90005 90004 90005 90018 90003 90004 Inflation Rate Mom (%) 90005 90004 0.2 90005 90004 Jun / 20 90005 90004 0.3 90005 90004 -0.5: 100 90005 90004 Monthly 90005 90004 90005 90018 90003 90004 Interest Rate (%) 90005 90004 4.5 90005 90004 Jun / 20 90005 90004 5.5 90005 90004 4.5: 17 90005 90004 Daily 90005 90004 90005 90018 90003 90004 Balance of Trade (USD Million) 90005 90004 3673 90005 90004 May / 20 90005 90004 6433 90005 90004 -203: 20356 90005 90004 Monthly 90005 90004 90005 90018 90003 90004 Current Account (USD Million) 90005 90004 600 90005 90004 Jun / 20 90005 90004 21727 90005 90004 -3774: 39286 90005 90004 Quarterly 90005 90004 90005 90018 90003 90004 Current Account to GDP (%) 90005 90004 3.9 90005 90004 Dec / 19 90005 90004 6.8 90005 90004 -1.4: 18 90005 90004 Yearly 90005 90004 90005 90018 90003 90004 Government Debt to GDP (%) 90005 90004 12.2 90005 90004 Dec / 18 90005 90004 13.5 90005 90004 6.5: 92.1 90005 90004 Yearly 90005 90004 90005 90018 90003 90004 Government Budget (% Of GDP) 90005 90004 1.8 90005 90004 Dec / 19 90005 90004 2.9 90005 90004 -7.9: 9.88 90005 90004 Yearly 90005 90004 90005 90018 90003 90004 Business Confidence (Points) 90005 90004 -6 90005 90004 Jun / 20 90005 90004 -9 90005 90004 -20: 7 90005 90004 Monthly 90005 90004 90005 90018 90003 90004 Manufacturing PMI (Points) 90005 90004 49.4 90005 90004 Jun / 20 90005 90004 36.2 90005 90004 31.3: 54.7 90005 90004 Monthly 90005 90004 90005 90018 90003 90004 Services PMI (Points) 90005 90004 47.8 90005 90004 Jun / 20 90005 90004 35.9 90005 90004 12.2: 58.4 90005 90004 Monthly 90005 90004 90005 90018 90003 90004 Consumer Confidence (Points) 90005 90004 -30 90005 90004 Jun / 20 90005 90004 -11 90005 90004 -59: 1 90005 90004 Quarterly 90005 90004 90005 90018 90003 90004 Retail Sales MoM (%) 90005 90004 6.7 90005 90004 May / 20 90005 90004 -28.4 90005 90004 -33.3: 23.2 90005 90004 Monthly 90005 90004 90005 90018 90003 90004 Corporate Tax Rate (%) 90005 90004 20 90005 90004 Dec / 20 90005 90004 20 90005 90004 20: 43 90005 90004 Yearly 90005 90004 90005 90018 90003 90004 Personal Income Tax Rate (%) 90005 90004 13 90005 90004 Dec / 20 90005 90004 13 90005 90004 13: 13 90005 90004 Yearly 90005 90004 90005 90018 90003 90004 Coronavirus Cases (Persons) 90005 90004 739947 90005 90004 Jul / 20 90005 90004 733699 90005 90004 2: 739947 90005 90004 Daily 90005 90004 90005 90018 90003 90004 Coronavirus Deaths (Persons) 90005 90004 11614 90005 90004 Jul / 20 90005 90004 11439 90005 90004 0: 11614 90005 90004 Daily 90005 90004 90005 90018 90003 90004 Coronavirus Recovered (Persons) 90005 90004 512825 90005 90004 Jul / 20 90005 90004 504021 90005 90004 3: 512825 90005 90004 Daily 90005 90004 90005 90018 90339.90000 Russia Economy, Politics and GDP Growth Summary 90001 Skip to main content 90002 90003 Register 90004 90003 Log in 90004 90007 90002 90003 Country 90004 90003 Industry 90002 90003 90002 90003 Automotive 90004 90003 Consumer goods 90004 90003 Energy 90004 90003 Financial services 90004 90003 Healthcare 90004 90003 Telecommunications 90004 90007 90004 90003 90002 90003 Competitor Intelligence 90004 90003 Commodities 90004 90003 Oil Adequacy Index 90004 90007 90004 90007 90004 90003 Risk 90002 90003 Credit Risk 90004 90003 Operational Risk 90004 90007 90004 90003 Data 90002 90003 Data Tool 90004 90003 Market Explorer 90004 90007 90004 90003 Special reports 90004 90007 Search Search .90000 Russia Consensus Forecast Report | FocusEconomics 90001 90002 Description 90003 90004 The FocusEconomics Consensus Forecast for Russia is the most dependable source of economic information available for the country. You get the essentials of research conducted by the leading economists for Russia within a single publication. This monthly publication gives you a precise picture of both the current state of affairs and future developments in Russia. Every month, FocusEconomics polls nealry 30 of the most renowned experts on the Russian economy and provides their forecasts in a single report, which is complemented by authoritative analysis from the FocusEconomics research team.90005 90002 Table of Contents 90003 90004 The Consensus Forecast report for the Russian economy covers approximately 30 macroeconomic indicators for a 5-year forecast period and quarterly forecasts for the most important economic variables. The forecasts are complemented by five years of historical data, thus providing a complete picture of the Russian economy. Reports are available in PDF or PDF + Excel. 90005 90004 The PDF report also contains concise written analysis on the most important economic indicators, including economic activity (GDP), industrial production, business confidence, consumer confidence, inflation, monetary policy decisions and important exchange rate movements ***, thus providing a better understanding of the forecasts.All indicators are illustrated by charts, enabling past developments and future trends to be grasped quickly and intuitively. 90005 90004 The country reports include forecasts for: 90005 90014 90015 Population 90016 90015 GDP per capita 90016 90015 GDP 90016 90015 Economic Growth 90016 90015 Private Consumption 90016 90015 Fixed Investment 90016 90015 Industrial Production 90016 90015 Retail Sales 90016 90015 Unemployment 90016 90015 Fiscal Balance 90016 90015 Public Debt 90016 90015 Inflation 90016 90015 Refinancing Rate 90016 90015 Exchange Rate 90016 90015 Current Account Balance 90016 90015 Merchandise Trade Balance 90016 90015 Merchandise Exports 90016 90015 Merchandise Imports 90016 90015 International Reserves 90016 90053 90002 Benefits 90003 90004 With the FocusEconomics Consensus Forecast Russia you can easily: 90005 90004 90059 Assess the Russian economy business environment.90060 Our Russian economy forecast report provides you with the fundamental tools and strategic intelligence to evaluate the key economic and political developments affecting your business in Russia. With a forecast horizon of five years, you’ll have an unbiased and objective basis for your business decisions. 90005 90004 90059 Analyze trends. 90060 The publication tracks the developments of market perceptions and thus provides you with a comprehensive understanding of the dynamics of the Russian economy as well as the associated risks.90005 90004 90059 Plan the future of your business. 90060 The FocusEconomics Consensus Forecast Russia is the ideal planning tool, enabling you to anticipate potential economic turmoil before it occurs and providing you with authoritative advice for optimal business plan execution. 90005 90004 90059 Stress-test your business decisions. 90060 Alongside an average forecast figure (the Consensus Forecast), FocusEconomics also highlights the minimum and maximum value for each indicator forecast, thereby providing you with landmarks for your scenario-based analysis for Russia.90005 90004 *** Note: Indicator coverage varies by country. For a precise overview of what indicators are covered, please download a sample of the country / region of interest. 90005 .